Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Аналитика

13/12/2018

Вы, слова залётные, куда?.. 10 слов, порожденных русской эмиграцией

Гигантский мир русской эмиграции ХХ века уже давно стал отдельным культурным феноменом, которому посвящены десятки серьезных исследований. Один из интереснейших аспектов этого феномена – эмигрантский русский язык. На общераспространенном уровне принято считать, что эмиграция сохранила в неприкосновенности ту русскую речь, которая бытовала в России до 1917 г., но такое мнение верно лишь отчасти. Наряду со старомодными оборотами наподобие «спешная работа» (в смысле – срочная) и «совсем красивая девушка» (в смысле – очень красивая), русский эмигрантский язык несет в себе множество уникальных черт, которые появились в нем благодаря иностранным влияниям. Естественно, в разных странах они были разными, и, условно говоря, «испанский русский» отличался от «латышского». Ниже будут приведены примеры, которые бытовали в устойчивом обороте русских эмигрантов, живших в разных странах – от Китая до Парагвая.

Манекенша. Девушка, демонстрирующая модную одежду. Привычный нашему уху вариант «манекенщица» — советский, и возник в 1950-х годах. А вот слово «манекенша» бытовало в эмигрантском обиходе уже в 1920-х. Манекеншей, к примеру, работала княгиня Вера Оболенская, будущая героиня французского Сопротивления.

Камион. Грузовые автомобили появились в России в начале ХХ века, но вполне естественное для русского уха слово «грузовик» (по аналогии с «ломовиком», ломовым извозчиком) пробивало себе дорогу почему-то трудно. Эмигрантам почему-то пришелся по вкусу французский аналог грузовика – camion. Кстати, камионами называются грузовики и в болгарском языке – тоже заимствование из французского.

Тон-фильма. Звуковой фильм. Эту новинку в СССР достаточно быстро так и стали называть – звуковой фильм, а после прилагательное отпало, т.к. фильмы стали звуковыми поголовно. В эмигрантском же быту тон-фильмы смотрели еще в конце 1930-х.

Брио. Спортивный термин, обозначавший азарт, драйв, энергию. Например, «центрфорвард играл со свойственным ему брио». Причем матч в этом случае закончился со счетом четыре на два, а никак не четыре – два, как сказали бы в СССР.

Консомация. Если до русскоязычной метрополии это слово (в форме «консумация») добрело хорошо если в 1990-х и обозначает примерно «развод мужиков на деньги красивыми девушками в клубах», то эмигрантская «консомация» в 1920-30-х обозначало куда более приличное и невинное развлечение, а именно просто доброе и интересное общение с приятными тебе людьми. Собрались, допустим, однополчане в ресторане, вспомнили былые деньки – вот тебе и консомация.

Хитлер. Прекрасный маркер, позволяющий сразу же отличить эмигрантский русский текст от советского. В эмиграции фюрера Германии упорно именовали Хитлером, в отличие от советской версии русского языка, где сразу же прижился «Гитлер». И, кстати, для носителей языка вторая версия привычнее, ибо немецкое H в русском традиционно передается как Г (Гамбург, а не Хамбург, Генрих Гейне, а не Хайнрих Хайне). Кроме того, так Гитлер «не выбивался» из общего ряда вождей нацистской Германии, которые все, как на подбор, начинались на Г – Геринг, Геббельс, Гиммлер, Гесс… Кстати, интересно, что фашистов по-русски изначально называли фачистами, а фашизм — фачизмом («Правда», 25 февраля 1921 г.)

Править автомобилем. В советском русском языке править можно было только царством или королевством, а вот в эмигрантском – «Фордом» или «Мерседесом». Такая неуместно пышная для нашего уха форма держалась очень долго и восходила к тем временам, когда автомобили были сопоставимы по статусу и цене с космическими кораблями, соответственно, ими можно было только «править», но никак не низменно «управлять».

Жалованье. Презирая советский неологизм «зарплата» (сокращение от «заработная плата»), эмигранты сохранили в неприкосновенности старинное и торжественное «жалованье». Смысловые оттенки понятно: если зарплата – это то, что ты заработал, то жалованье – то, что тебе пожаловали за хорошую службу. Т.е. жалованье с работой как таковой, в принципе, и не связано. Кстати, если «жалованье» в СССР умерло очень быстро, то оборот «ходить на службу» продержался достаточно долгое время, еще в 1950-х его можно было услышать от людей старшего возраста, именовавших так отнюдь не церковную службу и не обязанности офицера, а вполне мирную гражданскую работу.

Обязательный человек. Слово «обязательно» в русском языке вполне сохранилось, живо и прекрасно себя чувствует, а вот связанное с ним прилагательное законсервировалось разве что в языке эмигрантов, где означает то же, что и прежде – любезный, услужливый, обходительный («очень приятный и обязательный мужчина»). То, что «обязательно» в советской версии русского языка превратилось в «непременно», эмигрантов ужасно злило. Но, увы, с этим ничего не поделаешь – прежнее значение этого слова, восходящее еще к позапрошлому веку, язык уже «переварил».

Встреча-чай. Или встреча-блины, кому как больше нравится. Милое дореволюционное изобретение было бережно сохранено в эмигрантском языке и быту, между тем как в СССР уже в 1930-х оно могло вызвать недоумение. Между тем все ведь так понятно: встреча-чай – это когда собирается кружок по интересам, пьет чай (ест блины, возможны варианты) и болтает о своем любимом предмете. Тепло и душевно.

Вячеслав Бондаренко


http://teleskop-by.org/2018/12/13/vy-slova-zalyotnye-kuda-10-slov-porozhdennyh-russkoj-emigratsiej/